К нам в редакцию пришло письмо от потомственного военного, полковника в отставке Сергея Анатольевича Князькова. Его дед – участник Великой Отечественной войны, уроженец Судиславского района, генерал-лейтенант Сергей Алексеевич Князьков прошел четыре войны: Первую мировую, Гражданскую, советско-финскую и Великую Отечественную. 22 июня 1941 года Сергей Алексеевич встретил в должности начальника Калинковичского пехотного училища, располагавшегося в Белоруссии. Позднее командовал дивизиями и корпусами, занимал должность заместителя командующего армией. Оборонял Москву, воевал под Ржевом, принимал участие в Берлинской и Пражской наступательных операциях и многих других сражениях Великой Отечественной войны. Сокращенную версию с выдержками из письма внука фронтовика Сергея Князькова и часть фронтовой переписки генерала с его женой Таисией Князьковой, оставшейся вместе с тремя детьми в тылу, мы опубликовали в газете «Северная правда», № 9 от 4 марта 2020 года. Здесь приводим полный текст.

Любили и верили в Победу

Мой дед – генерал-лейтенант Князьков Сергей Алексеевич – уроженец деревни Кунцерово, ныне Судиславского района Костромской области, из крестьян. В 1908 году закончил в селе Воронье начальную школу, в 1912 году – Судиславское четырёхклассное городское училище. С 1913 по 1914 год Сергей работал секретарём земского страхования в селе Воронье Судиславского района, а затем конторщиком в магазине Кокорева в Костроме. В августе 1915-го был мобилизован в Русскую императорскую армию. С этого и начался его долгий путь военной службы.

Великую Отечественную войну 45-летний полковник Князьков встретил в должности начальника Калинковичского пехотного училища, располагавшегося в Гродненской области Белоруссии. За плечами у него были Первая мировая, Гражданская войны, командование 150-й и 43-й стрелковыми дивизиями во время советско-финской войны 1939-1940 годов. В августе 1941 года его назначают командиром вновь формирующейся 332-й Ивановской стрелковой дивизии имени М.В. Фрунзе, действовавшей в московской зоне обороны (с декабря 1941 года – Калининский фронт, 4-я ударная армия).

Его супруга и моя бабушка, Таисия Николаевна Князькова, с дочками – 14-летней Лией, и 7-летней Идой, 3-летним сыном Анатолием, моим будущим отцом, вместе с семьями других командиров были эвакуированы в Уфу. С июня 1944 года семья проживала в подмосковном городе Бабушкин (ныне Бабушкинский район Москвы). Десятки писем отправил дед с фронта в Уфу, ответов получил еще больше. Ему писали не только жена, но и дети.

Держу в руках листочки «треугольников», заполненные чернилами и карандашом, подчас с грамматическими ошибками. В этих письмах столько любви, заботы друг о друге, веры в нашу армию, что их хочется читать самому и поделиться выдержками из них с другими. Особенно в канун святого для всех нас юбилея – 75-летия Великой Победы.

Из письма Таисии Князьковой мужу 13 октября 1941 года:

«Мой дорогой и любимый! Крепко целую тебя и обнимаю. Целуют тебя ребятки… Мы все здоровы, корь прошла у них благополучно. Страшно скучают по тебе. Ребята стали за время войны самостоятельными. Толик с Идочкой все время играют в войну. Толик также строит из себя командира, надевает полевую сумку, бинокль, игрушечное ружье, которые я купила ему в Уфе. Только нет ничего на голову, и он все время просит меня купить фуражку или пилотку. Но я этого выполнить не могу, а поэтому, когда он становится по команде «смирно», то честь не отдает. (Толик, мечтающий о пилотке, – мой отец. Он отдал много лет военной службе и ушел в отставку в звании полковника. – Прим. авт.)

С 8 по 10-й класс дети не учатся, а работают в колхозах, сейчас вся общественность мобилизована на уборку урожая…

Я, мой милый, опять окунулась в общественную жизнь, и нет минуты, чтобы сидела. Работаю председателем Кировского (при Кировском районном военкомате г. Уфы. – Прим. авт.) женсовета – вся работа у меня с эвакуированными семьями начсостава. Обеспечиваю их квартирами, дровами, одеждой – некоторые совершенно раздеты: как выскочили в одном платье, так и бежали. И впредь, мой любимый, обещаем вам не покладая рук, не щадя своих сил, а если надо, и жизни, работать на благо нашей любимой Родины. Жены командиров с честью оправдают свое звание боевых подруг».

Из письма Сергея Князькова жене 7 ноября 1941 года:

«Моя дорогая женушка, здравствуй!.. Я здоров, обстановка напряженная, работы много. Некоторые мои части участвовали в параде в Москве на Красной площади в день 24-й годовщины нашей революции и приветствовали т. Сталина. Праздник Москва отметила в суровой обстановке. Оборонные работы не прекращались, так же как не прекращались удары частей по вражеским полчищам.

В Москве и ее окрестностях жизнь нормальная: дымят фабрики и заводы, работают колхозники и всюду строятся укрепления…».

Надо учесть, что письма с фронта просматривались цензурой (на некоторых из них стоит специальный штампик), поэтому Сергей Алексеевич был скуп на описание конкретной боевой обстановки.

Из письма Сергея Князькова жене 7 февраля 1942 года:

«Милая Тасинька!.. Это письмо пишу во время боя за один наш город (видимо, речь идет о Демидове Смоленской области. – Прим.авт.). Сижу сейчас в деревенской хате. Вокруг, по линии наших войск, с визгом рвутся вражеские авиабомбы и мины. Скажи Идочке, что мы побили фашистов много.

Вот уже около двух месяцев сплю, не раздеваясь, изредка моюсь в черной деревенской бане.

Враг оказывает упорное сопротивление.

Который день в свободную минуту вспоминаю вас, мои родные, любимые».

Из письма Таисии Князьковой мужу 27 февраля 1942 года:

«Милый Сереженька, здравствуй!.. Сейчас, мой любимый, слышали по радио о ваших успехах. Слышали все ребята, как упомянули твою фамилию. Как они были рады, я тебе не могу передать. Толик и Идочка побежали докладывать по всей (коммунальной. – Прим. авт.) квартире, что сейчас говорили о нашем папочке. Говорили, что в бою за один пункт С. часть товарища Князькова (Калининский фронт) взяла много трофеев и враг отброшен. Завтра об этом будет в газете – я им прочитаю.

Гоните же скорей гадов: этим самым приблизим день нашей встречи. Соскучилась я, мой любимый!»

С 16 апреля 1942 года Сергей Алексеевич Князьков стал командиром 249-й стрелковой дивизии, которая в июне 1942 года стала 16-й гвардейской стрелковой дивизией и была награждена орденом Ленина (по прошлым боям – это сосед 332-й СД справа, которая в составе 4-й ударной, а затем 58-й и 30-й армий участвовала в Ржевско-Сычёвской наступательной операции).

Из письма Сергея Князькова жене 2 мая 1942 года:

«Моя любимая Тасинька, здравствуй!.. Пишу письмо в перерыве боя, хата вздрагивает от разрывов фугасных бомб. Сегодня проезжал лесом и сорвал четыре подснежника, которые посылаю вам.

Как у тебя, милая моя, дела с питанием? Получаешь ли ты посылаемые мною деньги? Аттестат я отправляю на городской военкомат. Будь здорова! Пиши!»

В первых числах августа 1942 года 16-ая гвардейская стрелковая дивизия под командованием полковника С.А. Князькова безуспешно штурмует деревню Полунино Ржевского района Калининской области, Сергей Алексеевич тяжело заболевает. В связи с этими событиями его отправляют в тыл. Командующий Калининским фронтом генерал (будущий Маршал Советского Союза) И.С. Конев отрядил его в резерв военного совета фронта. Мой отец рассказывал, что с Сергеем Алексеевичем поступили несправедливо. Но в боевой обстановке командующие подчас принимали неоправданно жесткие решения в отношении своих подчиненных. Впрочем, уже через месяц Сергей Алексеевич принял 28-ю стрелковую дивизию 3-й ударной армии Калининского фронта и в первый день командования ею, 17 октября 1942 года, получил письмо жены. Оно полно волнений и переживаний, связанных с предыдущим, неприятным моментом в жизни мужа.

Из письма Таисии Князьковой мужу 17 октября 1942 года:

«Здравствуй, мой любимый и родной Сереженька!..

…Я чувствую, Сереженька, что у тебя что-то произошло. Меня очень взволновал твой новый адрес. Как плохо, мой любимый, в настоящей обстановке быть все время с новыми людьми, а у тебя за время войны это уже третий раз (вероятно, Таисия Николаевна вспоминает передвижение мужа по службе с должности начальника Калинковичского пехотного училища и с должности командира 332-й Ивановской стрелковой дивизии имени М.В.Фрунзе. – Прим. авт.). Но ты, мой дорогой, не убивайся и этим не усугубляй и без того тяжелого положения наших родных воинов. Я верю, что ты с любой обстановкой справишься… Ведь где бы ты ни был, везде отзывались о тебе только хорошо. Я за 21 год совместной жизни не слышала о тебе ни от подчиненных, ни от начальства плохого. Но если сейчас какие-то неудачи в такой сложной, чрезмерно сложной обстановке, то не огорчайся, а постарайся все выправить и не скрывай ничего от меня.

Ты скромный, честный и боевой командир. Ты нужен родным, а поэтому должен успокоиться и успокоить меня.

О нас не беспокойся. Пока я жива, сделаю все, что в моих силах».

В тылу сложно, подчас холодно и голодно, но люди думают не о себе. В семейном архиве сохранилась телеграмма, подписанная Верховным Главнокомандующим И.В. Сталиным. Вот она:

«Высшая правительственная. Уфа, военному комиссару БАССР полковнику Хабибуллину, начальнику политотдела Башвоенкомата майору Грешнову, председателю Кировского женсовета тов. Князьковой, председателю Ленинского женсовета тов. Кузнецовой, председателю Ждановского женсовета тов. Вишневецкой, председателю Молотовского женсовета тов. Фрумкиной: «Передайте эвакуированным семьям фронтовиков командного и начальствующего состава, собравшим 367.787 рублей наличными деньгами и 90.050 рублей облигациями Госзаймов на постройку танковой колонны «Боевая подруга», мой братский привет и благодарность Красной Армии».

Надо ли говорить, что значила тогда, в годы войны, эта телеграмма для тех, кому она адресовалась! 17 января 1943 года войска Калининского фронта освободили Великие Луки Псковской области. В этой операции участвовала и 28-я стрелковая дивизия под командованием Князькова. 27 января 1943 года постановлением Совета народных комиссаров полковнику Сергею Алексеевичу Князькову было присвоено звание генерал-майор. С 12 марта 1943 года он занимает должность заместителя командующего 39-й армией, а 26 марта 1943 года утвержден в этой должности.

Из письма Сергея Князькова жене 21 июня 1943 года:

«Здравствуй, моя дорогая Тасинька!.. Завтра вторая годовщина войны, сейчас даже не верится, что время пролетело так быстро, но сколько жутких событий произошло за эти два года в жизни наших людей, и впереди еще много трудной и упорной борьбы с врагом. Но 43-й год не похож на 41-й. Сейчас все твердо уверены в грядущей Победе над фашистскими варварами. Эта уверенность чувствуется как в рабочем тылу, так и на фронте. Везде организованность и суровое спокойствие. Чувствуя превосходство над врагом, вбивают в фашистскую голову пули наши снайперы, победно гремят наши орудия, взрывая вражеские позиции. В воздухе стали реже появляться воровские вражеские стервятники.

Дорогая моя, у меня нет особых новостей в жизни. Жизнь идет все так же, по-боевому. Думаю часто и много о тебе, о детях… Будем жить надеждой на скорую Победу над врагом и счастливое свидание».

– Последнее письмо Таисии Князьковой мужу, сохранившееся в семейном альбоме, датировано 25 декабря 1943 года. В это время генерал-майор С.А. Князьков был заместителем командующего 3-й ударной армией сначала Калининского, а затем 2-го Прибалтийского фронта. С 1 по 21 ноября 1943 года войска левого крыла 2-го Прибалтийского фронта во взаимодействии с 1-м Прибалтийским фронтом вели наступление на Витебско-Полоцком направлении.

Из письма Таисии Князьковой мужу 25 декабря 1943 года:

«Мой дорогой и любимый!.. Поздравляю тебя и всех твоих боевых друзей с победой над фашистскими ордами. Слышали по радио приказ о том, что в вашу честь в Москве прогремел салют. Гордимся вами, дорогие воины, и желаем скорой Победы! Как жаль, что ты заместитель командующего, и я не услышала твоей фамилии по радио… Но я хорошо знаю, что это наступаете именно вы и, в частности, ты!

…Если бы ты знал, как скудно мы живем. Ребята страшно похудели и беспрерывно болеют. Квартирные условия у нас очень плохие: из-за скученности у хозяйки все время болеют дети, ну и наши заражаются. У хозяйки началась болезнь легких, мы с ней все время общаемся, а ты ведь знаешь мое здоровье, а также состояние легких… Хлопочу об отдельной квартире, но ничего сделать не могу. Хотя бы ты написал начальнику гарнизона, чтобы он занялся этим вопросом.

…Дров мне привезли, 3 кубометра сырых осиновых, и я страшно мучаюсь. Сейчас стоят сильные морозы, и мы основательно мерзнем, плитки тоже отрезали. Я бегаю, как гончая, в котиковой шубеночке и промерзаю до костей.

Валенки у Лили развалились, и мы сейчас пользуемся одними. Пока ей не идти в школу, я их надеваю, везде обегу, а потом снимаю, и она надевает. В общем, вся надежда на твою поддержку, положение у меня катастрофическое.

До свидания, мой любимый. Желаю тебе успеха и здоровья».

– Почему не сохранилась часть писем бабушки к моему деду, сказать трудно – они регулярно писали друг другу всю войну… В июне 1944 года Сергей Алексеевич стал слушателем ускоренных курсов при Высшей военной академии имени К.Е. Ворошилова (так тогда называлась Военная академия Генерального штаба) и перевез семью в Москву. После окончания учебы, 4 января 1945 года, генерал-майора С.А. Князькова откомандировали в распоряжение военного совета 3-го Белорусского фронта, и через несколько дней он стал командиром 71-го стрелкового Неманского Краснознаменного корпуса 31-й армии (с апреля 1945 года вошедшего в состав 1-го Украинского фронта). Переписка двух любящих сердец возобновилась.

Из письма Сергея Князькова жене 25 марта 1945 года:

«Милая Тасинька!.. Ты, очевидно, знаешь из газет и радиосообщений о том, что мы закончили разгром Прусской группировки врага, вышли к морю. Таким образом, можно сказать, что Пруссия полностью очищена от гитлеровцев. Врагу здесь основательно досталось. Такого разгрома я еще не видел. Все побережье завалено трупами немецких солдат и офицеров, а сколько их потоплено в море! Десятки тысяч фрицев взяты в плен. Освобождено очень много наших военнопленных, граждан, угнанных в рабство, а также иностранных военнопленных.

Отлично поработала авиация, действуя только в хорошую погоду, что здесь бывает редко. Чаще густые туманы.

Сейчас мы немножечко передохнем. Настроение у всех офицеров и солдат приподнятое, бодрое, боевое. Радуют успехи и на других фронтах, до окончательного разгрома врага, безусловно, недалеко».

Последнее письмо с фронта Сергей Алексеевич Князьков отправил жене в Москву 3 мая 1945 года:

«Здравствуй, милая Тасинька!.. У всех много радости по случаю наших побед, и главным образом радуемся взятию Берлина. Слова и предсказания вождя сбылись – Берлин наш!!! Война идет к концу, врага добивают.

Я тебе писал, что награжден орденом Кутузова, поэтому, Тасинька, прошу тебя прислать мне с Калиничевым две орденские планки: одну – ордена Ленина и другую – ордена Кутузова II-й степени.

Счастлив, что ты вместе с москвичами радуешься победам. Москва первого мая, по-видимому, была хороша, нет светомаскировки, парад войск – это первый парад после 7 ноября 1941 года. Тот парад – начало наших побед, а этот – предвестие Победы».

Сергей Алексеевич Князьков тогда еще не знал, что 9 мая 1945 года войдет в историю как день безоговорочной капитуляции фашистской Германии, как День нашей Победы в Великой Отечественной войне.

16 июня 1945 года дед стал командиром 39-го гвардейского стрелкового Венского корпуса Центральной группы войск, которым командовал до 18 января 1946 года. 3 июля 1945 года он написал жене из Грайфенберга, немецкого городка в Нижней Силезии, где стал первым послевоенным комендантом, что награжден вторым орденом Ленина и завтра убывает к новому месту службы – в Вену. Потом были и Будапешт, и венгерский город Цеглед, где размещался штаб Венского корпуса. Осенью 1945 года Таисия Николаевна вместе с детьми Идой и Толей, не предупредив, приехала к мужу в Цеглед. Чем вызвала неудовольствие Сергея Алексеевича. Пребывание в гостях было не долгим, и накануне нового 1946 года генерал Князьков отправил жену и детей домой.

Уже в январе 1946 года Сергея Алексеевича Князькова направили в Высшую военную академию имени К.Е. Ворошилова. Здесь в мае 1949 года он стал генерал-лейтенантом, в августе 1960 года возглавил кафедру высших соединений. Из армии генерал Князьков уволился по состоянию здоровья в октябре 1962 года.

Скончался генерал-лейтенант С.А.Князьков 6 марта 1976 года, похоронен на Кунцевском кладбище. Таисии Николаевны не стало спустя четыре года – 18 июня 1980 года. Мы, их потомки, гордимся их светлой жизнью, их судьбой.

Полковник в отставке Сергей КНЯЗЬКОВ (Москва)

Фото из архива Сергея Князькова

Орфография и пунктуация писем сохранены