Врач группы медицинского обеспечения Управления Росгвардии по Костромской области Дмитрий Тюрин в медицине человек не случайный. Дмитрий Олегович признается, что во многом на выбор профессии повлиял пример его деда Виталия Лукича Олейника, который до конца дней оставался верен клятве Гиппократа. На счету высококлассного хирурга Тюрина сотни спасенных человеческих жизней. Он уверен, что главное в его работе – это доверие пациентов.

С красным дипломом и мечтой о любимой профессии

– Дмитрий Олегович, расскажите немного о себе, откуда вы родом, кто ваши родители?

– Родился в Днепропетровской области. Отец окончил Харьковское военное училище и приехал по распределению в Кострому. Он около тридцати лет отдал ракетным войскам стратегического назначения. Мама у меня фельдшер. Здесь живу с трех лет, учился в лицее №34. Сразу поступить в медицинскую академию было сложно, поэтому после школы пошел в медучилище. Окончил его с красным дипломом и после подготовительных курсов поступил в Ярославскую медицинскую академию. Первое мое место работы – отделение хирургии второй городской больницы Костромы.

Женат, сын учится в восьмом классе. Хотел быть музыкантом, дизайнером, мультипликатором, последнее, что я от него слышал, – врачом.

– Если выберет эту специальность, поддержите?

– Конечно.

– Выбор профессии врача для вас был осознанным?

– Да, родители не давили, но были рады моему выбору. В десятом классе я уже определился. Династия, конечно, громкое слово. Но тем не менее: дедушка и дядя – врачи, оба хирурги.

– Вы пошли по их стопам?

– Насчет хирургии определился немного позже. Когда познакомился поближе и понял, что хочу заниматься именно ею.

Хирург придет на помощь людям

– Когда вы после окончания академии пришли на работу в обычную городскую больницу, ваши ожидания совпали с реальностью?

– Нет, подготовиться к этому очень сложно. Ореол романтики, конечно присутствовал. Но медицина, и хирургия в частности, это крайне сложно, а порой даже страшно. От моих знаний и решений зависят человеческие жизни. Ты пришел на дежурство, поступило десять больных, ответственность давит, но деваться некуда. Если не эта бригада хирургов, то кто придет на помощь людям?! Иногда приходится принимать решения в очень сложных ситуациях.

– В хирургии, насколько я знаю, тоже существуют специализации.

– У меня общая хирургия, в основном органы брюшной полости и не слишком специфичные операции на других частях тела.

– Вы упомянули о сложных ситуациях.

– Однажды начали делать операцию, у человека симптомы перитонита. Открыли брюшную полость и увидели очень большую селезенку. Обычно она у здорового человека сантиметров двенадцать в длину, а в этот раз оказалась, наверное, раза в три больше. Стали разбираться что к чему. Провели ревизию брюшной полости, обследовали печень, желудок, органы малого таза. Минут десять ушло. И вдруг видим – селезенка «пропала», как будто и не было этого увеличения. По всей видимости, это был тромбоз селезеночной вены. К счастью, с пациентом в итоге все было в порядке.

– Вы общаетесь с пациентами накануне операции, о чем говорите?

– Да, объясняем, что операция необходима прежде всего самому человеку. Если ее не сделать, он может умереть. Затягивание с решением об операции тоже может привести к плохим последствиям. Кроме того, предупреждаем пациентов о возможных осложнениях. Планируешь ведь одно, а на деле, при проведении операции, можно столкнуться с весьма неожиданными ситуациями. Предупреждаем и о возможных негативных последствиях. Медицина – наука не точная, и дать стопроцентную гарантию невозможно.

Одно из главных условий выздоровления – доверие к врачу

– Вы ощущаете доверие пациентов к вам, как к врачу?

– К сожалению, в последнее время это случается редко. Люди думают, что знают много, играют свою роль интернет, слухи. Авторитет врача снижается. А ведь если пациент доверяет мне, эффект от лечения будет лучше, выздоровление начнется быстрее. Если же человек настроен скептически, приходится его уговаривать лечиться, результат может быть гораздо хуже. Конечно, это касается не всех болезней. При аппендиците верь-не верь, а оперировать надо.

– Понятно, что основной инструмент хирурга – это скальпель. Но тем не менее, как за те десять лет, что вы работаете в медицине, изменилось техническое оснащение учреждений?

– Основной инструмент хирурга – это ручка (смеется). А если серьезно, конечно, меняется. Появляются компьютерные томографы, развиваются диагностические службы. Эндоскопическая хирургия идет вперед. Знаю, что областная больница в этом направлении у нас передовик. Приходят молодые специалисты, осваивают технику. Развивается лабораторная диагностика, спектр анализов стал шире.

Если занимаешься закаливанием, делай это регулярно

– Почему вы решили пойти служить в Росгвардию?

– Захотел попробовать что-то новое. Я не верю в судьбу, но так случилось, что практически одновременно мне поступило пять предложений о работе. Три из них были очень заманчивыми. В итоге выбрал Росгвардию и не пожалел.

– Насколько часто сегодня, находясь в рядах Росгвардии, вам приходится применять свои опыт и знания на практике?

– Бывает, приходится и экстренную помощь оказывать, и травматологом немного поработать. В случае необходимости делаю малые операции, которые не требуют госпитализации. Но основная задача – подготовка сотрудников к оказанию медицинской помощи себе и коллегам в условиях боевой работы. Ведем психологическую подготовку, чтобы люди могли спокойно воспринимать кровь, открытые раны.

– Ваш контингент серьезные, подготовленные мужчины, но, наверное, и у них встречаются какие-то слабости?

– Те, кто к нам попадают, проходят серьезный отбор. Их состояние здоровья, стрессоустойчивости гораздо выше, чем у обычного человека. Тем не менее случается, что боевой офицер, а уколов боится, говорит: нет и все, давай таблетку. Но это очень большая редкость.

– При выполнении задач бойцам Росгвардии приходится иногда значительное время проводить в лесу, на холоде, по пояс в воде. Насколько важно закаливание?

– Наши сотрудники много времени проводят на открытом воздухе, в том числе при минусовых температурах. Это и есть элемент закаливания, поэтому они болеют редко. Спецподразделение – это сто процентов здоровый образ жизни.

Для людей гражданских, если заниматься закаливанием на постоянной основе, я имею в виду прежде всего водные процедуры, это благо. А раз в год нырять в прорубь не рекомендую. Хорошо, если ваш организм справится с этим стрессом и не выдаст пневмонию или осложнение на почки или другие органы.

– Близкие, если заболеют, в поликлинику идут или к вам обращаются?

– Конечно обращаются ко мне. И друзья тоже, ведь рядом есть проверенный доктор. Посмотрит, диагноз поставит, лечение назначит. Всем нужно помогать.

Алексей ВОИНОВ