О голоде, немецкой оккупации, карательных отрядах и военнопленных глазами ребенка войны

Нет в нашей стране ни одной семьи, которой бы не коснулась Великая Отечественная война. В рамках проекта «Истории фронта и тыла» мы записываем истории об участниках тех событий, создаем летопись вместе с вами. Героиня сегодняшнего материала – Надежда Петровна Смекалова, жительница поселка Зарубино Костромского района. О войне ей действительно есть что вспомнить и рассказать.

Тишину оборвал рев немецкой техники

Надежда родилась в Белоруссии, в одной из деревень Могилевской области, в простой крестьянской семье. После финской войны ее отец был ранен и очень слаб, мама Лена одна поднимала четверых детей. Когда началась война, Наде едва исполнилось шесть лет, а младшему братику – всего годик. Отца практически сразу не стало.

До сих пор Надежда Петровна не может забыть, как немцы пришли в их деревню. «Было тихо-тихо, и вдруг немецкая техника оборвала эту тишину. Все испугались, притаились, сидят в избах. Мама нас обняла, мы все четверо прижались к ней. Слышим пулемётные очереди и визг собак. Немцы на мотоциклах их расстреливали, а на улице ни души. Кругом машины, танки», – вспоминает она.

Когда немцы стали расселяться по домам, в избу Надиных родителей перешла жить мамина сестра с восемью детьми. Ее муж вывел из деревни комсомольцев и пионеров, они организовали партизанский отряд. Маме Надежды уходить было нельзя – она стала связной, передавала данные партизанам. Дом стоял рядом с лесом, а в двух километрах от деревни проходило шоссе. Двух дочек – Надю и ее старшую сестру 12 лет мама посылала к дороге, чтобы они сидели в кустах и считали, сколько проедет танков и мотоциклистов. «Так было страшно, не опишешь этого состояния. Рисовали кружочки – это танки, крестики – пулеметы, палочки – машины с немцами. Но обычно немцы ездили на танках или машинах. Они шли в Бобруйск, туда же гнали наших военнопленных», – рассказывает Надежда Смекалова.

Среди военнопленных оказался и мамин брат Степа, который раньше служил на границе. Когда Елена узнала, что ее брата видели в рядах пленных, собрала еды и ушла. Вернулась через неделю, уставшая и молчаливая. Придя в себя, на вопросы соседей «Что там?», ответила: огромное поле с траншеями, обнесенное колючей проволокой. Вокруг немцы с собаками, внутри – видимо-невидимо пленных. Подойти нельзя, передать еду – тоже. Позднее семья узнает, что Степан погиб.

Спасло чудо

Иногда по ночам партизаны устраивали перестрелку. Мать стаскивала детей на пол, лежали и не поднимали головы. Все стены в доме были пробиты автоматными очередями. В одной из таких перестрелок дети чуть не погибли. Мама вырыла для них землянку за домом, где прятала в случае опасности. Из-за творившейся неразберехи один из партизанов едва не бросил туда гранату. Мама успела закричать, что там дети. После таких налетов немцы зверели, громили все, стреляли всех, кто попадался на глаза.

Трудно забыть зверства карательных отрядов. В одной из деревень они согнали народ в мельницу и заживо сожгли. Уцелел лишь один мальчишка – пораньше ушел за грибами. А в деревне, где жила Надя, собрали всех и стали отбирать молодых девушек и крепких женщин. Тетя Надежды туда попала, а мать чудом спаслась.

«Немцы говорили: едете в Германию «арбайтен», будете жить «гут». Орала немецкая музыка, кругом машины, оцепление. И мама стояла в этой колонне на погрузку в машины. Мы с ней, держимся за юбку. А рядом огромная куча картошки. Немец долго наблюдал за мамой и вдруг заорал: «Цурюк!». Мама испугалась. А мы все босые, сопливые, за маму цепляемся, плачем. И вот этот немец схватил маму и кинул в кучу. И что помогло нам тогда, до сих пор не знаю», – со слезами на глазах говорит Надежда Петровна. Детей сестры мама Лена потом забрала у полицаев за еду и бутылку самогона.

Жили все вместе – двенадцать детей и мама тринадцатая. Ели что придется: желуди, лебеду, крапиву, черные блины из гнилой картошки. Пахать и сеять немцы не давали.

Жизнь после войны

Белоруссию освободили в 1944 году. Матери было тяжело прокормить такую ораву, и она отдала Надю в другую семью помогать по дому. Девочка мыла посуду, чистила картошку, кормила поросенка, а они платили маме деньги.

Постепенно в стране начали обрабатывать поля. Лошадей не было, взрослые сами запрягались в плуга и таскали бороны, а дети сеяли. Так как в годы оккупации немцы вывезли много древесины, после войны ребята собирали шишки, чтобы выращивать лес. Семена высеивали в борозды. Впереди один идет и маленьким метчиком делает отверстие в земле, а другой сажает и притаптывает ногами.

После войны Надю забрала к себе папина сестра, и девочка пошла в школу. Сумку ей сшили из обычного мешка. А оставшиеся после немцев серые бумажные мешки разрезали, сшивали в тетрадь и разлинеивали. Писали школьники перышком, обмакивая его в свекольный сок, – чернил еще не было. Учебник один на весь класс. Задания переписывали в тетрадь и делали домашнее задание. Обуви тоже не было, обматывали ноги сукном из немецких шинелей. Пока бежишь до школы – промокаешь, учительница потом раскладывает их у печи и сушит.

После школы Надежда пришла работать в военный госпиталь. Была санитаркой, потом официанткой в пищеблоке, параллельно занималась в драмкружке. Военных в госпитале лежало много, в основном – летчики с ожогами и переломами. Чтобы как-то отвлечь их, драмкружок ставил спектакли. В госпитале Надя познакомилась и с будущим мужем – ярославцем Львом Смекаловым. На родину к мужу не вернулись, уехали на север. Там работали в шахтах, появилась дочь Таня. По просьбе матери Льва переехали в Ярославль, здесь уже родился второй сын Олег. Кем только не работала Надежда Петровна за свою трудовую жизнь! Токарем, сверловщиком, штамповщиком, водителем троллейбуса, крановщицей башенного крана.

Когда супруга не стало, сын еще учился в школе, а дочь – в техникуме. Надежда ушла работать в одну смену на завод, затем, подорвав здоровье на сквозняке и в пыли, устроилась комендантом молодежного общежития. А закончила трудовую деятельность санитаркой – как и начинала. После окончания института сын получил распределение в Кострому и переехал жить в Зарубино. Спустя некоторое время забрал из Ярославля и маму.

Проблем со здоровьем, конечно, в таком возрасте не избежать, но Надежда Петровна бодрится. Участвует в концертах и праздниках, с удовольствием встречается со школьниками и рассказывает им о войне. И каждый раз желает им никогда не знать, что такое война, голод и смерть людей.

Полина ТИХОВА

За помощь в подготовке материала благодарим Ирину Барабанову

Фото из архива Надежды Смекаловой