В реабилитационный центр благотворительного фонда «Белый Бим» попадают животные с непростой судьбой. Но им здесь точно помогут. В числе волонтеров и врач-ветеринар Наталья Облачкова. Она стала гостьей нашей постоянной рубрики «СП» — Гостиная».

Два кота и игуана

– Наталья, почему вы решили стать ветеринаром?

– Как у большинства ветврачей — это детская мечта. Правда потом я захотела поступать в медицинский, но решила подать документы и в КГСХА. Скажу честно, не жалею, что так все сложилось.

– И, наверняка, в вашем доме жили животные…

– Да, конечно. Была кошка. Сама приносила с улицы животных. Правда, мама никого не принимала, приходилось мне самой вместе с ними уходить (смеется). Просто родители были серьезными и понимали, что животное заводят не для детей. Чаще всего за ним приходится ухаживать взрослым. Но работа с животными у меня началась с 13 лет. Перед восьмым классом, в каникулы, я пошла на станцию юннатов. Там были морские свинки, зайцы, кролики, цапля, енот. Мы кормили их, чистили клетки.

– Первый свой рабочий день уже в качестве врача помните?

– Я работала еще во время учебы. Поехала в клинику в Москве, чтобы получить опыт. Первое время, конечно, как и всякому практиканту, приходилось делать черновую работу. Но уже к концу второй недели полноценно брала повторные приемы, процедуры. Как-то получилось, что я быстро схватывала все. И к моменту получения диплома самые элементарные операции уже умела делать. Потому после выпуска пошла работать в одну из костромских клиник сразу на должность врача. Но через два месяца нашла место в клинике в Подмосковье и четыре года работала там. После ушла в декрет, вернулась в Кострому.

– Ваша специализация в КГСХА, как я знаю, называлась «Болезни мелких домашних и экзотических животных». С какими экзотическими питомцами приходилось сталкиваться?

– Работать с экзотическими животными приходилось, но не так часто. Все-таки это узкая специализация. Но была у нас игуана. Она была «отказницей». Однако игуана попала в руки моей коллеги, она ее пожалела и взяла себе. Причем мы снимали с этой девушкой квартиру, и у нас в доме жили два кота и игуана. Помню еще, приносили обезьянку. Она была ручная, но жила при ресторане. Были еще суррикаты, ежик.

– Как я понимаю, дело было в Подмосковье. А в Костроме любители таких уникальных домашних животных есть?

– В Костроме тоже есть любители экзотики. Но у нас как чаще всего бывает: сначала животное заводят, а потом думают: где же найти узкого специалиста? Конечно, здесь тоже есть специалисты, которые работают с такими животными. Но иногда требуется везти его в Москву. И это достаточно дорого. И к этому люди не готовы.

Домашние животные более стрессоустойчивые

– Часто ли вас кусают и царапают пациенты?

– Не скажу, что часто. Может быть, я просто привыкла к этому? Все царапины и укусы быстро заживают. И кроме того, нужно соблюдать технику безопасности. Тогда таких инцидентов будет мало.

– Наверное, параллельно с лечением животных приходится работать и с их хозяевами?

– С людьми общаться сложнее, хотя язык у нас общий. Бывает трудно донести какие-то элементарные вещи: что надо делать прививки, вовремя стерилизовать животное и так далее. Тем более, что сейчас все сидят в интернете, приходят на прием, где-то взяв информацию и спорят с врачом. Хотя в их жизни было всего три домашних питомца, а через ветврача проходят сотни. Помню, мама мне говорила: «Хорошо, что ты будешь ветеринаром, станешь работать с животными». А я ей отвечала: «В первую очередь ветеринария — это общение с людьми, а только потом лечение четвероногих».

– Но в то же время, вы, будучи в декретном отпуске, в качестве врача-волонтера работаете в приюте фонда «Белый Бим».

– Я в декрете не смогла сидеть долго. Пять месяцев была без работы. Когда сыну было еще два месяца, мне предложили проводить операции по программе льготной стерилизации. Я решила, а почему нет?! Требуется только немного моего времени и мои инструменты. Теперь же у нас стартовала программа по стерилизации бездомных животных. Я вспоминаю, как у нас на улице Шагова бегали стаи собак, как я боялась идти в школу. И, конечно, это тоже сыграло свою роль, в том что я стала волонтером. У меня растет ребенок, и я не хочу, чтобы он испытывал тот же страх. Поэтому мой труд важен.

– Насколько велика разница в поведении домашних животных и бездомных, тех, что попадают в приют?

– Разница ощутимая. Домашние животные — более стрессоустойчивые. Бездомные попадают к нам в «Белый Бим» со своей грустной историей. Они отучились доверять людям. Кто-то попадает после ДТП, кто-то — из рук нерадивых хозяев. Иногда даже приходится привлекать дрессировщиков, чтобы скорректировать поведение животного, чтобы в новой семье он адаптировался.

– Но постоянно работать с такими кошками и собаками — это значит всегда испытывать стресс.

– Я уже более спокойно стала ко всему относиться. Да и наши волонтеры тоже. Сначала каждый доброволец, конечно, буквально плакал над любой попавшей к нам кошечкой и собачкой. Но потом ты привыкаешь к постоянному стрессу. Я просто знаю: все, что требуется от меня, сделаю. Если надо лапу ампутировать — беру и делаю, если это необходимо.

– Ближе к весне, наверняка начнется горячая пора для приюта. Множество бездомных животных появляется на улицах наших городов в это время.

– В приюте у всех волонтеров свое дело. Для тех, кто занимается благоустройством территории, зима — самая горячая пора. Мне же все равно, когда лечить животных. Но потоком они к нам поступают осенью, когда закрывается дачный сезон. Люди то ли теряют животных, то ли оставляют специально, и в итоге они оказываются в приюте.

Звезды подают хороший пример

– Почему животное может быть агрессивным? Всегда ли это зависит от человека?

– Многое заложено и в генетике породы. К примеру, многим нравятся кошки британской или шотландской породы. Они же такие симпатичные! Но многие встречаются со скверным характером, и хозяева не справляются. Почему-то у нас не принято заранее советоваться ни с уже бывалыми владельцами таких пород, ни с ветврачами.

– Что бы вы посоветовали хозяевам, которые взяли животное, но не могут с ним справиться?

-Если проблема поведенческая, то посоветовала бы обратиться к дрессировщику или хэндлеру. Если же понимают люди, что животное не прокормить — нужно искать добрые руки, которые возьмут животное. В интернете сейчас есть много групп, где таких питомцев пристраивают. Конечно, и добрых рук не хватает, и приюты, увы, сейчас переполнены.

– Но по моему личному мнению, сейчас в обществе есть тренд: брать животных из приюта. Причем все больше людей принимают в семью особенного питомца, с проблемами со здоровьем.

– Я тоже замечаю, что такой тренд есть. Сейчас же многие звезды заводят не каких-то породистых животных, а обычных, забирают из приюта. Это хороший пример. И у нас в приюте такие случаи были. Женщина взяла, к примеру, слепую кошку. Она, как ни странно, прекрасно ориентируется в пространстве и хозяйка очень ей рада.

– Сейчас в вашем доме есть питомцы?

– Сейчас дома нет животных, поскольку в семье есть аллергик. Но у меня есть, так скажем, «личный кот», который живет у мамы. Как ни странно, это породистый мэйн-кун. Но он был претендентом на усыпление — у него были проблемы со здоровьем, рахит. А кроме того, он упал и сломал позвоночник, потому задние лапы перестали функционировать. Я его забрала в Подмосковье, пролечила. Сейчас ему уже шесть лет, он хорошо прыгает, бегает за лазерной указкой, все функции практически восстановились.

– Как я понимаю, таких историй в вашей биографии было не мало и наверняка будет. Но если бы вы не стали ветеринаром, то какой путь бы выбрали?

– Я бы, наверное, пошла на врача — генетика. Могла бы работать дизайнером одежды. С 12 лет шью различные вещи. Могла преподавать танцы, если бы продолжила ими заниматься. Было достаточно много вариантов. Кстати, танцую я до сих пор. Так и проходит весь декрет! (смеется).

Владимир АКСЕНОВ

Фото из архива Натальи Облачковой.