Совсем маленькой девочкой Леной была на момент начала войны Елена Александровна Семянникова. Боролась за жизнь каждый день, помогала фронту, и уже в четырнадцать лет получила первую награду.
Сила духа, несгибаемая воля, невероятная выдержка помогли блокаднице выжить в тяжелое время в Ленинграде. Отправиться на эвакуацию или пойти в детский дом Елена Александровна отказалась. Учителям и милиции, приходившими за ней, сообщила, что выпрыгнет в окно и убежит, если попытаются забрать. Да и старший брат, уходя на фронт, не разрешил сестре идти в детский дом – послушала.
В начале Великой Отечественной войны девочке Лене было всего тринадцать лет, но сильный характер проявился уже тогда. Двоюродных сестер, после смерти их матери, самостоятельно определила в детдом. Как только по Ленинграду пустили первый трамвай, Елена Александровна сразу поехала к сестрам. Вскоре младшую и среднюю сестру эвакуировали в Костромскую область, старшая не выжила. Отец Елены Александровны погиб на фронте в декабре 41-го, от брата за все время пришло одно письмо, а мать в войну рыла окопы, затем попала в госпиталь, из него так и не вышла.
Морозы в то время в Ленинграде стояли сильные, до -45. Еще при жизни мама советовала дочке, чтобы ночью не замерзнуть, класть на себя пальто родителей, брата, свое, а сверху матрац. Но все равно не спасало: заснуть долго не получалось, а в два часа ночи уже надо было вставать в очередь за хлебом.
Казалось, эта очередь и не сокращалась – когда стоящий впереди переставал двигаться, толкали, тот мог упасть, тогда его перешагивали и стояли дальше. Чаще всего, если человек падал, то уже и не поднимался. Есть хотелось постоянно. По совету мамы Елена Александровна с подружкой набирали в совхозе свекольной ботвы. Мама обещала ее нарубить и засолить, когда выйдет, но этого не случилось… Нарубила Елена Алек- сандровна сама, засолила даже. Но кадки ведь не было, все положила в картонную коробку. Та развалилась, рассол вытек – запах появился ужасный. Соседи ругались, но ботву Елена Александровна не выкидывала – и не зря. Когда совсем еды не стало, жевала эту «щеницу», так удавалось немного обманывать желудок.
В 1942-м сил уже совсем не осталось, передвигалась с палками, но в детдом или на эвакуацию по-прежнему не шла, решила стать токарем. Учительница Елены Александровны похлопотала, чтобы девочку взяли на завод имени Козицкого (на тот момент он был военным). Стали учить, кормили даже супом. И каким же он казался вкусным, этот суп, состоящий из картофельных очисток.
В это время немец наступал сильно, не хватало на линии фронта солдат – приняли решение отправить учеников из всех ремесленных училищ и школ ФЗО в воинские части. Командир хотел вернуть обратно «детский сад», но мастер за Елену Александровну заступился, сказал, что она хорошо стреляет. Потом командир неоднократно говорил молодому бойцу: «Ты меня просто спасла!». До этого в воинской части погибло четыре снайпера, девочку берегли. На задание с ней отправляли двух солдат, которые стояли чуть дальше нее и контролировали ситуацию. Елена Александровна стреляла с дерева, потом прыгала вниз: у немцев техника хорошая, после выстрела сразу брали на прицел. Вся исцарапанная в сугроб проваливалась полностью, торчали только глаза. Солдаты откапывали, медсестра подлечивала, и снова отправляли на задание.
Первую награду – медаль «За оборону Ленинграда» Елена Александровна получила в четырнадцать лет. Потом так и воевала на Ленинградском фронте. После войны деваться было некуда, в доме, где жили раньше, находились другие люди. Уехала в деревню Шестаково Судиславского района к бабушке. На костромской земле окончила техникум, стала агрономом, живет здесь до сих пор. Активная, общительная, любящая жизнь, Елена Александровна всегда готова рассказать, «как было»: «Рассказывать о войне надо. Большинство ведь о ней теперь только по фильмам судить может. А это все не то. Потому как ценнее всего живое слово. Вот и спешу всегда на встречи со студентами и школьниками. И не устаю повторять: Россия наша непобедима! В этом я абсолютно уверена».
